Глава 16

Хрип, звук падающего тела. Я резко обернулась. Оказалось, Римус ударом сбил Стаса с ног, повалив на землю передо мной.
— Какого ты творишь?
Марина ойкнула, и спряталась за спину Римуса.
— Он, — тычок мыском ботинка в Стаса, — не привязан к вам ни напрямую, ни через меня. Это недопустимо.
Римус смотрел на меня так, как мог бы смотреть экзаменатор, не ожидающий верного ответа, но всё ещё надеющийся. Стас кашлянул, привлекая к себе внимание.
— Как ни жаль это признавать, Римус прав, Тина. Если я ничей, то меня будут гнать, пока не уничтожат.
— Это не может подождать? — вздохнула я. Ночь была на исходе, и я бы предпочла заняться делами на свежую голову, но завтра мне предстоит вернуть Сева, если я хочу привязать Стаса к себе напрямую, то действовать нужно сейчас.
Я сделала шаг вперёд и выставила руку запястьем кверху.
— Пей.
Повторного приглашения не потребовалось. Стас практически вгрызся мне в руку, в запястье вспыхнула острая боль. Совсем не как Сев, подумала я раздражённо. Стас утолял собственную жажду, не заботясь обо мне. Наверное, всё же скину его на Римуса.
Вместе с кровью я делилась силой.
— Достаточно, — прервала я увлёкшегося вампира.
Стас выпрямился.
— Я дала тебе кровь, я дала тебе силу. Отныне я твой мастер, — проговорила я положенный слова скороговоркой и завершила привязку. Стас кивнул. Я оглянулась на Алика. Он чуть покачивался из стороны в сторону, глаза прикрыл и что-то шептал, едва шевеля губами. Вообще-то кровь он уже пил, и, полагаю, даже два раза, так что необходимости в питании у него нет, есть просто неутолимый голод, который заставляет всех новеньких вампиров бросаться на жертву, вгрызаться в мясо и чувствовать льющуюся в горло горячую кровь даже тогда, когда они переели.
— Мастер, — позвал Римус, но я не обратила внимание.
— Алик, будешь? – я показала ему запястье.
— Нет.
— Ладно. Что ты хотел, Римус?
— Солнце встаёт. Позвольте удалиться?
Я кивнула и осознала, что у меня ещё одна проблема: ни Стас, ни Алик не заснут на день. Римус с женой скрылись в доме, и я отправила Стаса с ними, а сама осталась наедине с Аликом. Он подошёл ко мне ближе. Я ожидала презрения и осуждения, но увидела только усталость и боль. Я опустилась на ступеньки и задала вопрос, который должно было задать.
— Ты уже определил, чего ты хочешь?
— Тина, ты знаешь. Он убил меня, и теперь мне нужна только смерть.
— Почему, Алик? — мне очень хотелось его переубедить, — Да, ты теперь мертвец, но ты остался прежним, я вижу.
— Я убивал. Ему нравилось отдавать мне людей и смотреть, как я пытаюсь бороться с собой, срываюсь и раздираю их на части, как потом проклинаю себя, его, и начинаю снова….
— Алик, это не твоя вина.
— Нет, Тина. Вампиры – это зло, и все мы…, каждый из нас подлежит уничтожению. Знаешь почему? Потому что мы не выносим солнечного света. Есть вампиры, которые настолько сильны, что просыпаются до заката, редко бывают такие, кто бодрствует почти весь день, но абсолютно все вампиры хоть на миг умирают на восходе.
Солнце вот-вот должно было показаться на горизонте. Я чувствовала приближение огненного шара. Я протянула руку и сжала ладонь Алика в своей.
— Смотри, — указала я на восток.
Алик послушно повернулся. Сначала проклюнулась едва заметная дуга, затем солнце поднялось чуть выше, и стало видно полукружие. Наконец, шар выкатился на небосвод целиком. Свет окрашивал нас с Аликом в багряные цвета раннего утра.
— Что это, Тина?!
— Восход. Ты ошибся. Вампир может находиться на солнце и не сгорать, может не засыпать на день, если рядом некромант.
Алик посмотрел на меня и тихо шепнул:
— Не верю.
— Смотри, — повторила я.
— Я чувствую, что вот-вот отключусь.
— Наверное, ты слишком недавно стал вампиром, даже с моей помощью не сможешь продержаться весь день, но заметь: ты сказал, что вампиры зло, так как ни один не бодрствует на восходе. Ты был в лучах восходящего светила, стало быть, ты не зло.
Алик пошатнулся. Он медленно терял связь с действительностью. Я втолкнула его в дом, и пока он ещё не заснул окончательно, довела до подвала, где уже спали Римус с Мариной. Стас сидел и хмурился.
— Я должен был отключиться до Римуса, — вопросительно протянул он, стоило мне появиться.
— Помоги Алику! – раздражённо сказала я.
Стас перехватил у меня обмякшего вампира и уложил на лавку.
— Я устала, Стас, мне нужен отдых, так что отложи свои вопросы до лучших времён. Ты не уснул, потому что это эффект от привязки. Всё.
Я развернулась, вышла из подвала и поднялась в свою комнату, где, не раздеваясь, повалилась на кровать поверх одеяла. Я нащупала нашу со Стасом связь, и послала ему крохотный клочок холода, который предупредит меня, если Стас вздумает сделать что-нибудь, что может мне не понравиться. Заснула я моментально.
Проснулась ближе к полудню, потянулась и поняла, что совершенно не хочу вставать. Ещё бы завтрак сам с кухни пришёл. Я позволила себе просто поваляться, наслаждаясь ощущением жизни. Жаль, проблемы не решатся сами собой. Что делать с поверженным вампиром, я приблизительно знала. Куда больше меня волновал Алик. Как мне убедить его, что он остался ровно тем, кем был, что изменилось его тело, но не личность?
Спустив ноги с кровати, я зевнула и прошла в ванную. Почему бы не посвятить время себе, слишком редко я это делаю. Умывшись, я вернулась в комнату и начала с зарядки. Пока приседала и выполняла наклоны, думала, кем заменить Стаса. Очевидно, что лучше сделать выбор самой, чем ждать, когда подсуетится кто-то из кровососущих. Поскольку Римус сейчас единственный подходящий кандидат, осчастливлю, как проснётся.
Я спустилась на кухню и, мысленно махнув на завтрак, сварила кофе. С чашкой в руках я устроилась за столом и уставилась в окно. Зоя говорила об интуитивном использовании силы. Это, конечно, здорово, но надо бы раскрутить её на пару-тройку уроков. Пусть не рассказывает о возможном и невозможном, я хочу, чтобы она научила меня самообороне.
— Тина? – Стас прервал мои размышления.
Голос шёл из холла. Я встала из-за стола и с чашкой вышла в холл. Только тут до меня дошло, что опять поступаю неграмотно. Начальство не бежит к подчинённому по первому требованию. Мой прокол. Я села на диван и, не глядя на Стаса, сухо спросила:
— Чего тебе?
— Поговорить.
— Говори.
— Для начала я хотел поблагодарить тебя за то, что ты сохранила мне жизнь, — красиво поёт, но я чувствую, что за его словами прячется какая-то бяка. И почему он называет меня по имени, а не обращается, как положено? Да, я бы предпочла имя, но не тогда, когда Сев произносит «мой мастер», и не тогда, когда Римус объясняет, что допускать подобную вольность по отношению к себе означает совершать фатальную ошибку. Кажется, я поняла. Стас решил подёргать за поводок, устроить мне проверку на вшивость. Судя по всему, с ним тоже не получится нормальных отношений. Жаль. Зачем я только взялась его спасать?
— Поблагодарил. Дальше.
Стас заметно растерялся. Внешне он этого не проявил, но по затянувшемуся ответу, по слишком застывшей позе, было ясно, что он рассчитывал наплести мне с три короба, заговорить зубы и что-то выторговать.
— Тина, что-то не так? Ты чего такая злая? Если я могу помочь, только скажи. Даже объяснять не нужно.
Я скривилась. Вообще-то, мне достаточно приказать. Я мастер.
— Нет, Стас, ты не можешь помочь, потому что вернуть Алика в ряды живых невозможно.
— Этого сделать никто не может, — согласился Стас.
Я отпила глоток и посмотрела на вампира поверх чашки.
— Ты изменилась, — признал он, — Это Римус постарался?
— Нет, просто я начинаю осознавать, что значит быть некромантом.
— Ты отдашь мой трон ему? – поняв, что ответа он не дождётся, Стас продолжил говорить, — Тина, я очень боюсь, что Римус воспользуется шансом и закажет твоё убийство. Он умеет подсуетиться вовремя.
Мне вспомнилось, как Рим пришёл, чтобы выпить мою кровь до последней капли. Последнее утверждение Стаса явно не голословное.
— А тебе печаль какая?
— Я не хочу отдавать трон Римусу. Предпочитаю тебе. Так честнее.
— Стас, но ты уже отдал свой трон, и отнюдь не мне. Вот почему тебе обязательно быть такой занозой, а? Короче, постарайся убедить меня в своей полезности, иначе отправлю развлекать Зою.
— Тина, а давай попробуем ещё раз договориться. Я знаю, прошлый наш договор нельзя назвать удачным опытом, но всё же. Я обещаю не создавать тебе проблем, быть опорой, а ты, когда с годами я стану сильнее, отпустишь меня. Я по-прежнему хочу быть мастером своего города. Дай мне второй шанс, когда я отработаю и накоплю достаточно сил.
— Посмотрим, — неопределённо ответила я, — Я запомнила, чего ты хочешь, но я не стану сейчас брать на себя обязательств. Слишком плохо я представляю себе, что происходит. Я, слышала, что для вампира, попавшего в зависимость от некроманта, связь с мастером переходит в потребность.
— Хочешь сказать, что я не смогу от тебя уйти?!
— Я не знаю.
Стас замолчал, обдумывая положение, в котором оказался.
— Чего ты ждёшь от меня? Зачем взяла?
Честный ответ — чтоб не сдох. Но так говорить я не стала. Помнится, подобный вопрос мне задавал Сев. Ответ был тогда почти такой же и моему вампиру пришёлся не по вкусу. Радовался Северьян, когда получил постоянную обязанность варить мне кофе. Что-то подобное придётся придумать для Стаса, тем более, что пока бывший мастер города занят делом, каким бы незначительным оно ни было, он не пакостит.
До вечера я была предоставлена сама себе, поэтому маялась дурью: пыталась оценить свои действия морально-этической линейкой. Проблема заключалась в том, что результат менялся кардинально, в зависимости от того, какую норму я выберу за эталон. Разумное существо имеет право на уважение? Отлично, но вампирам этого не объяснить. Под попытками быть вежливой, Римус видит слабость и норовит меня за это съесть. Право на свободу выбора у Алана? Тоже замечательно, но лис отказывается признавать такое же право за Дирком, выдаёт своё мнение, пусть и обоснованное, за истину в последней инстанции. Жизнь бесценна? А вампиры мертвецы….
Я пыталась примирить себя с мыслью, что в основе вампирского общества лежат отношения мастер и его имущество. Ведь система оправдана не только опытом тысячелетий, но и самой «физиологией» вампиров. Человек, приходя в этот мир, первое время зависит от взрослых. Вампир не может существовать без мастера, пока сам им не станет. Если представить, что в каком-нибудь городке в одну ночь будут уничтожены все мастера, остальные вампиры проживут ровно до восхода солнца. На закате им уже не встать.
А ещё я совсем не понимала, что делать с Аликом. Раньше он был убеждён, что вампиры обыкновенные монстры, но теперь он на собственном опыте знает, что изменения не затрагивают личность. Я долго пыталась понять, как Сев не сошёл с ума, проведя в рукотворном аду пять сотен лет. Ответ прост – сознание «застывает» в момент смерти и почти не меняется со временем. Живой изменчив, мёртвый стабилен.
Вампиры мертвецы, но всё же сила, что даёт им вставать из гробов, позволяет меняться, поэтому Сев обзавёлся хроническим страхом, а его создатель деградировал до невменяемого садиста, кто-то набирается ума, кто-то десятки лет подряд наступает на одни и те же грабли.
Солнце почти зашло. Пора действовать.
— Стас! – крикнула я, нужно напомнить, кто здесь мастер, раз уж я решила впрячься, — Приготовь мне чёрный сладкий чай.
И совершенно не заботясь о том, как мой приказ будет выполняться, направилась на кладбище.